Преследования ПОЛЯКОВ в межвоенный период.
В 1920-х г в рамках коренизации в сфере нацотношений и работы по обеспечению национально-культурных, языковых интересов нацменьшинств, по переписи 1926г. поляков ~20% в УССР,- 467,1 тыс. поляков, польский район и 162 польских национальных сельсовета, 381 польская школа, институт польской культуры, польская драматическая школа.
В 1930-х начались прямые репрессии к полякам, немцам, евреям.
В 1933 – 34г. Политбюро, Оргбюро, Секретариат ЦК КП(б)У приняли серию постановлений по «вредителям» из среды нацменьшинств,- поляков, «Засорявшими правления колхозов, школ, клубов, т.е. польскими и немецкими фашистскими элементами», некоторые пролезли даже в партию.
По постановлению «О проверке состава студентов польских педтехникумов в Киеве и Проскурове», ликвидировали Проскуровский польский педтехникум.
Причём требовалось разоблачать как можно больше «врагов».
Председатель Комиссариата ВД УССР В. Балацкий направил в ЦК КП(б)У - Косиору и Постышеву записку: «На основании решения Политбюро ЦК КП(б)У от 23.01 с.г (1935), НКВД УССР намечено переселение из Мархивского района (Польский национальный район) в др. районы Украины 300 хозяйств враждебных и ненадежных элементов и выселение на Белбалтлаг 50 хозяйств наиболее опасных антисоветских элементов» Причины: - контрреволюционные и шпионские действия, близость к границам. Для очистки границы и узловых ж\д пунктов Винницкой обл., обком КП(б)У просил санкции на проведение переселение в тыл 1500 польских семей.
Весной 1936 г переселили ~ 7 тыс. польских и немецких хозяйств из приграничной полосы. Для подготовки создана комиссия - Косиор, Постышев, Любченко, Попов.
Ссылки поляков и «вредительских наций» из мест компактного проживания, прошли за 9 лет до депортации чеченцев, ингушей, Крымск. татар.
В конце 30-х, закрыли уч. заведения нацменьшинств. 8 июля 1938 г. ЦК признало «нецелесообразным и вредным существование национальных учебных заведений», был определен план реорганизации начальных, неполных средних и ср. школ, их перевод на украинский язык. А для поляков, живших не компактно, 11 августа 1937 г. НКВД издал приказ о мерах по разгрому польской разведки и диверсионно-повстанческой организации «ПОВ» – «Польской организации войсковой», в органы НКВД направлено письмо наркома, в котором раскрыта «фашистко-повстанченская и террористическая деятельность польской разведки».
10 августа 1937 г. нарком Леплевский предложил: с 30 августа 1937 г. начать операцию, в РККА, на военных заводах, оборонных цехах, на ж\д, водном и воздушном транспорте, в электросиловом хоз-ве, на газовых и нефте заводах. В докладной наркому внут. дел СССР, Леплевский сообщал: "на 1 ноября 1937 г. по польской операции арестовано 19 030 чел. Закончены дела на 7.069 чел, осуждено по 1й категории 4 885 чел и по 2й категории – 509 чел. и высказана просьба продолжить срок операции до 15 декабря 1937 г."
На Полтавщине по польской линии арестовано 1 432 чел., поляков не хватало и арестовали 442 украинца, 42 белоруса, 70 евреев, 32 русских, 12 румын, 7 немцев.
В 1938 г., в архивах СБ по Полтавской обл.- 6 томов сл. дела № 105855 на 1582 л. по Польской войсковой повстанческой организации «ПОВ». По указанию начоблупра Волкова, составляли списки поляков и выходцев из районов, что отошли к Польше. Арестовано 48 чел. Поляков в Кременчуге не набрали: 24 поляка, 14 украинцев, 4 белоруса, 2 русских, 2 немца, 1 еврей, 1 чех. Стояла задача доказать, что между ними были связи. По схеме Волкова организация в Кременчуге имела 4 «боевки».
Оснований возбуждать уголовные дела не было, длительное время арестованные не давали показаний. После истязаний они «сознались» в принадлежности к контрреволюционной организации. Б.И.Цивинский арестован 13 февраля 1938 г., а дал нужные «свидетельства» 4 мая. Н.Е.Бублик, арестован 18 января 1938 г., «сознался» 30 марта, основываясь на «признаниях»: «Следствием установлено, что в г. Кременчуге было создано 2 «боевки» «ПОВ», в течение многих лет проводившие шпионскую и диверсионную работу. Участниками к-р организации «ПОВ» широко велась разведывательная и диверсионная работа в пользу Польши. Велась подготовка на военное время, для чего в организацию вербовались поляки, антисоветски-националистически настроенные выходцы из Польши, и вообще враждебные Советской власти элементы».
В.И.Лукаржевский, до ареста работал шофером на КВСЗ, в заявлении гл. воен\прокурору СССР писал: «После ареста, в Кременчугском НКВД меня обвинили в шпионаже на пользу Польши, потому, что я поляк. Следователь сказал, что я пытался взорвать Крюковский мост. Я об этом не имел понятия, а он заставлял меня подписать протокол допроса, не давая читать. Я отказывался. Тогда меня били до потери сознания. Не выдержав издевательств, я подписал то, что от меня требовали. Думал, во время суда скажу, что обвинение – это только выдумано следователем».
Лукаржевский суда не дождался, доказательством вины сочли признания. Но где же оружие и какие – то протоколы собраний, в деле их нет. Особая тройка УНКВД Полтавской обл. вынесла приговор: 24 чел. к расстрелу, 24 – к высылке в лагеря, на заседания обвиняемых не вызывали, приговор принят без них. Лукаржевский: «На суд я не попал. После того меня привезли в Кременчугскую тюрьму и там я сидел, не зная за что. В марте 1939 г в 3 ч. ночи вывели в коридор из камеры и прочли небольшую бумажку, что я осужден Особым совещанием по ст.58 п.6.9.10 сроком на 10 лет».
ЧСИР, Н.Е. Бублика Прасковья Афанасьевна в октябре 1956 г. писала Ворошилову: «Муж был кадровый рабочий, коммунист Ленинского призыва, участник гражданской войны. С 1932 по 1937 работал нач-ком ремонтно-механического цеха КВСЗ. 18 января 1938 г арестован, по неизвестным до сих пор причинам. Вина его, если она доказана, не известна семье и сроки заключения, которым он подвергся. Писем на протяжении 17 лет от него нет. Где он сейчас, что с ним?»
А её муж по приговору Тройки расстрелян.
Военный трибунал рассмотрел на заседании 9 окт. 1956 г протест военного прокурора на постановление особой Тройки: «Дело относительно перечисленных 48 чел. на основе п. «Д» ст. 4 КПК УССР остановлено за отсутствием в их действиях преступления».
Все реабилитированы. В архиве Управления СБУ по Полтавской обл. хранится сл. дело №47906 по обвинению Дубовика А.А. по ст. 54.6 УК УССР.
Дубовик А. А. работал в каменоломне, «польский шпион» был малограмотен, закончил школу неграмотных при Кременчугском военкомате 29 марта 1937 г. На вопрос: «Расскажите, какие ведомости передавали польским разведчикам?», Дубовик ответил: «В Кременчуг я прибыл в сентябре 1935 г. Ко мне по поручению польской разведки никто не являлся и потому сообщения шпионского характера для польской разведки я не представлял. Своим братьям в Польшу я не писал потому, что не знаю их местопребывания». Справка следователя: «Вещественных доказательств по делу нет», нет ни одного свидетеля, есть человек, есть дело, приговор – расстрел. Трагическая участь тысяч людей, раскрывается в делах, в архивах КГБ.
Для поляков это была прелюдия. Массовые репрессии последовали после вступления РККА в Зап. обл. Украины и Белоруссии.
Источники:
1.Центральный Госархив ЦГАОО Украины, ф. 1, оп.7, д. 12; д. 382.
2.Архив СБУ, д. 312.
3.Архив СБУ по Полтавской области.