Общая категория > Брестская крепость
Северный остров ( Кобринское укрепление )
КАЮР:
7 декабря 2009 г. тема "Западный форт" расширена до "Боевые действия на Северном острове "
16 февраля 2012 переименована в " Северный остров ( Кобринское укрепление ) "
Rostal:
Я почему попросил завести эту ветку? С простой целью - закрыть тему Западного форта, "перестать заниматься поисками несуществующей черной кошки в темной комнате".
Итак. Да 22 июня форт (и казармы 125 сп + сектора главного вала)бился хорошо и четко - там была крупнейшая группировка из имевшихся в крепости. И!! Немаловажно - там были командиры подразделений и масса командиров из других подразделений живших в ДНС.
Потом Ландышев увел батальон и все кто хотел уйти ушли и форт опустел. Вот и все.
Да, кое кто остался в ДНС, не всех раненых унесли и потом немцы 24 июня их взяли в плен, когда зачищали.
После ухода Ландышева Западный форт (+казармы 125 сп + сектора главного вала) не сражался.
Почему люди не ушли из Восточного форта? Эта тема для другой дискуссии...
Прошу возразить.
Егорыч:
Пытаюсь возразить отрывком из книги твоей главной оппонентки тов. Гребенкиной.
Кому верить? Воспоминаниям женщин или все-таки это приукрашенная проза?
Так ли опустел форт и все ушли ???
Можно еще и воспоминания Горбаткова для дополнительных попыток возразить... ???
"Живая боль. Женщины и дети Брестского гарнизона"
Сражения на Кобринском укреплении
…У Западного форта по заданию комиссара СВ. Дербенева обороной руководил лейтенант Петр Иванович Давыдов, командир одного из пулеметных взводов 125-го стрелкового полка. Там же укрылись около 50 женщин и детей из домов командного состава, которые проживали в северо-западной части Кобринского укрепления. Среди них в течение трех суток находилась жена лейтенанта П.И. Давыдова - Ангелина Иосифовна.
П.И. Давыдов в первый день обороны был дважды ранен. Второе ранение было тяжелым. Двигаться он уже не мог. Женщины отнесли его в каземат, сделали перевязку. На следующий день, окружив Западный форт, фашисты подвергли его интенсивному обстрелу из крупнокалиберных орудий.
Неоднократно бомбили. Горстка советских воинов по-прежнему сражалась. И вторую ночь не утихали бои. Кольцо окружения все более сжималось. На третий день обороны группа фашистов ворвалась в форт и, угрожая оружием, заставила женщин и детей выйти из укрытия. Фашисты стали проверять форт. Из крайнего каземата послышались выстрелы. Вскоре оттуда выполз раненый гитлеровец с перекошенным от страха и боли лицом.
- Там русский, - простонал он.
Фашисты не решались более заходить в подземелье. Они заставили женщин выносить оттуда трупы немецких солдат. С тревогой в сердце спускалась в каземат и Ангелина Иосифовна. Она все еще надеялась застать Петра в живых и оказать ему помощь. Петр Иванович Давыдов лежал в дальнем, затемненном углу каземата, с зажатым в руке пистолетом. До последнего патрона сражались он и его красноармейцы. Все они погибли смертью героев. Из кармана гимнастерки мужа дрожащими от волнения и горя руками Ангелина Иосифовна вынула комсомольский билет, удостоверение личности
и спрятала их недалеко от места гибели.
ГОРБАТКОВ Константин Григорьевич, рядовой музыкантского взвода 125-го стрелкового полка. Сражался в северо-западной части Кобринского укрепления.
Наступил рассвет. Внезапно послышались взрывы страшной силы. Мы кинулись за оружием. Взломав дверь в склад боеприпасов, взяли пулемет «Максим», 2 ленты к нему, необходимое количество винтовок, по 15 патронов на каждого и заняли в казарме оборону. Помню, что с нами был Константин Буров, Обязанности командира взял на себя старшина Рыжко, пославший бойцов для связи с другими подразделениями. Кроме того, им поручалось найти удобное место для прорыва из крепости.
Когда немного рассеялся дым и пыль, мы увидели, что около нашей казармы пробежал замполит полка Дербенев и его писарь Зеленов или Зеленский, точно не помню. Писарь остался с нами, а замполит побежал вдоль крепостного вала по направлению к Бугу, где стояли зенитки. Приняв группу под свое командование, Зеленов взял пулемет и занял место у входных дверей. Раздались первые команды: «Беречь патроны и бить наверняка!», «Без команды не стрелять!». Когда бомбежка и стрельба прекратились, мы увидели гитлеровцев, которые шли строем, чеканя шаг. Не выдержав такой наглости, кто-то открыл огнь из пулемета, а мы из винтовок. От первых же выстрелов немцы повернули назад. Их было до взвода. Обнаружив нас, враги прямой наводкой начали бить по казарме из артиллерии. Мы укрылись за толстыми кирпичными стенами. Стреляли только наверняка. Бой завершился рукопашной схваткой, своих бойцов я отличал по цвету одежды. Опомнился только тогда, когда мы все оказались в казарме. В метрах 30 от здания валялись трупы немцев. Появились убитые и среди нас. В этом бою был ранен мой земляк, краснодарец Михаил Иванович Шишов. К обеду мы отбили до шести атак. Патроны кончились. Зеленов с группой бойцов, среди них был и Дмитрий Менжулов, прорвался к клубу 125-го стрелкового полка. Нас осталось 38 человек.
После ухода этой группы началась артиллерийская подготовка. Осколком снаряда был ранен в ногу слесарь мастерских Скляров. Получил тяжелое ранение в брюшную полость кладовщик, фамилию не помню. Но оба они не выпускали из рук оружия до тех пор, пока их совсем не оставили силы.
Рядом сражался мой друг Георгий Гаврилов. Мы были все время рядом, поддерживая друг друга в бою огнем и штыком. Как-то после очередной атаки он попросил сделать ему перевязку, и только тут я обратил внимание, что вся его одежда в крови. Я наложил ему три повязки. А он мне говорит: «Ну, Костя, если мы и погибнем, то наши жизни гадам достанутся дорого». В одном из боев Гаврилов был смертельно ранен. Большой осколок снаряда вырвал ему часть бедра, перебил тазовую кость. Жора истекал кровью. Пока ему делали перевязки, он умер. Надеясь найти патроны, я пробрался на склад. В это время послышалась чужая речь у входной двери склада, и раздались выстрелы. Я прилег за ящиком и замер. В склад заскочили несколько немцев, выпустили очередь из автомата, пошумели, покричали и ушли. Вечером, выбравшись из своего убежища, я решил пробираться к своим вдоль крепостного вала. Местность беспрерывно освещалась ракетами, приходилось быть очень осторожным. У домов комсостава встретил бойцов. Один из них доставил меня к капитану Шабловскому. По его просьбе я рассказал ему о том, что видел. Здесь встретил старшину Николая Рыжко, Георгия Ланина, Игоря Березина, молодых лейтенантов, несколько сержантов и бойцов. Были там и женщины с детьми.
Я хорошо знал капитана Шабловского в мирное время. При выходах на ученья или на стрельбы он брал меня сигналистом и, отдавая планшетку, говорил: «От меня не отставать». Шабловский показал себя опытным командиром. Его команды всегда были четкими и точными, мы их выполняли беспрекословно.
Весь день отбивали атаки врага. Однако к вечеру немцы все же овладели первым этажом. Мы укрылись на втором. Ночью по приказу Шабловского 10 добровольцев (среди них были я, Рыжко, Ланин) при помощи веревок спустились на землю. Приходилось соблюдать большую осторожность, чтобы не обнаружить себя. Сосредоточившись в кустах сирени, тихо сняли часовых и, ворвавшись в здание, забросали гитлеровцев гранатами. После завершения этой операции бойцы спустились на первый этаж. Капитан Шабловский вынес нам благодарность. Несколько позднее он отозвал меня и поставил задачу: добраться до склада боепитания, связаться с оборонявшейся там группой бойцов и выяснить, какое у них положение, учитывая возможность длительной обороны. Если лучше, чем у нас, то мы перейдем к ним, а если хуже, пусть переходят к нам, объединим силы.
Пробравшись на склад боепитания, разыскал сержанта Ивана Чумака, руководившего обороной на этом участке, доложил ему о цели моего прихода. Обсудив все детально, мы приняли решение о том, что группа Шабловского должна перейти сюда, так как здесь были боеприпасы, вода, хороший рубеж обороны на валах. Не хватало лишь продовольствия. Здесь я остался до наступления следующей ночи, так как днем пройти было невозможно.
Мы вышли на вал. Там я увидел большую воронку, по брустверу которой защитники расставили пулеметы «Максим» с запасными лентами. Были у них гранаты и винтовки. Я влился в эту группу, и целый день мы отбивали атаки немцев. Ночью я должен был возвратится к капитану Шабловскому. Стемнело. Мы оставили свои рубежи, так как немцы ночью нападений не делали, а только обстреливали нас, и можно было отдохнуть. В этот день меня ранило в руку и задело немного нос. Осколок из руки вынули ножом, а нос заклеили бумагой, и я отправился в обратный путь.
Сержант Чумак вышел проводить меня. Поблизости раздался шорох. Кто-то полз навстречу. Это оказался боец из группы капитана Шабловского. От него мы узнали о том, что после тяжелого боя немцы ворвались в здание и захватили оставшихся в живых, в том числе и раненого капитана Шабловского, его жену и детей. Это был третий день войны.
Мы дали клятву отомстить за гибель своих боевых товарищей. На других участках тоже шли сильные бои. Мы несколько раз пытались соединиться с другими группами, но безуспешно. С каждым днем таяли наши силы, а особенно после артиллерийского огня. Всякий раз перед началом обстрела гитлеровцы предлагали нам сдаться в плен, обещали либо отправить в Германию на вольную жизнь, либо отпустить на все четыре стороны.
К этому времени нас осталось 10 человек – измученных, истощенных. И, когда немцы тесным кольцом окружили нас, мы с криком «За Родину, ура» бросились врукопашную. Что было дальше, не помню. Очнулся за Бугом. Болела раненая голова и рука, плохо слышал и почти ослеп. Так я оказался в колонне военнопленных, но тех товарищей, с которыми шел в последнюю атаку, мне так и не удалось увидеть.
Rostal:
Все это я читал.
О Давыдове - 100% подтверждение моей версии, его не взяли в прорыв как раненого. Все остальное...
И вторую ночь не утихали бои. - это Бытко рвался неподалеку от ЗапФорта и женщины, сидевшие в опустевшем ЗапФорту именно про это и вспоминают.
На третий день обороны - абсолютно точно, 24 июня немцы пошли зачищать этот сектор.
Воспоминания Горбаткова.
Они достаточно расплывчаты, и в чем то...ну скажем так экзотичны - мы увидели гитлеровцев, которые шли строем, чеканя шаг. Тем не менее события легко узнаваемы - Горбатков сражался в казармах 125 сп. Но не в Запфорте. упоминаемые детали - это горжа под валом ну и сам главный вал.
К ЗапФорту его воспоминания не относятся. Немцы (до взвода)шли через плац, ну и их и покосили. Потом немцы пытались пробиться били из ПТО по казармам, потом Ландышев увел своих, потом немцы промчались до Восточного форта - и там опять нарвались на огонь и там погибли Кимбергер и Ельце. Все это происходило до 9 часов утра.
igorg25:
Надеюсь, Ростал не в обиде на расширение темы.
Первым делом, огромное спасибо "защитникам" за яркий и содержательный отчет по последне "защите". Было крайне интересно. Как всегда.
1.1. В.Форт. Рискну ступить, но пусть бы кто конкретно (очередной раз) показал пальцем в место расположения зенитного пулемета, склада боеприпасов и падения бомбы 1800кг. Что-то в голове не вяжется. Только в моей? Ростал рассказал о пулеметном окопе ма валу. Где? Когда перетащили оттуда пулемет в здание?
1.2. Касаткин прокладывал в ВФ телефонную связь. Работа по его профилю. А где он взял аппараты-провода?
2. Что располагалось в горже Б3-Б4 (основание Р-2)? Схема на стр.2 "КАРТЫ И СХЕМЫ БРЕСТСКОЙ КРЕПОСТИ"
3. Горжа Б4-Б5 - В.ворота. Получается, там не было казематов? А в Р3 (перед ней) пороховых погребов. В других они есть. Очень странно... В вершине Р3 на валу на схеме присутствует что-то кирпичное (желтое). А реально?
Навигация
Перейти к полной версии