О ДОТе № 69. Я не буду повторяться о причинах моего интереса к этому ДОТу – об этом я уже писал в чате. Кому интересно – найдут в архиве. Как, впрочем, и о реакции на мои посты. Спасибо тем, кто поддержал …. Напомню, что официально расчеты ДОТов БО ГБ были сформированы приказами № 00206 от 2.9.41 г. и 00244 от 25.9.41 г., т.е. до прибытия в Севастополь подразделений с ТБУ. Спрашивал я тогда - как и из кого, формировались расчеты ДОТов ЧКОП и ЧОП, если в ДОТ под Чоргунем в начале ноября попали бойцы, прибывшие с Тендры. Никто из архивариусов не смог найти какие-либо следы официальных приказов о доукомплектовании расчетов Управления ДОТов. Только Алекс предлагал поискать в архивах 2-м ПМП (в полк были включены очаковские расчеты БО). Куда делись штабные бумажки по этому поводу – неизвестно. После войны Афанасий Середенко безуспешно искал документальные подтверждения своего участия в боях под Чоргунем (да и сейчас, где эти документы – неизвестно). Не стал тогда Афанасий Иванович бегать по военкоматам и искать правду. Не стал он рубиться за медали за оборону Одессы, Севастополя, Кавказа. Тошно было доказывать, что он там воевал. А бывших сослуживцев ему найти так и не удалось – еще тогда в Севастополе знал, что почти все погибли. Хотя искал. Афанасий Иванович прошел войну и дошел до победного 1945 года. Что-то сохранилось в наших пацанских мозгах от его рассказов и записок. Что-то из архивов. Может сейчас кому-то это поможет восстановить историю тех лет или хоть приблизительно восстановить следы их родственников в годы войны.
Три года назад, когда я начинал изучать историю СОР, я точно не знал, кем был Середенко на Тендре и в каком ДОТе он занимал оборону после его эвакуации с Тендры в Севастополь в конце октября 1941 г. Напомню, что у меня было лишь послевоенное фото этого ДОТа очень плохого качества. Спасибо севастопольским ребятам и архивам – на начало этого года я уже точно знал, что Середенко в ноябре 1941 г. был наводчиком орудия ДОТа № 69 (какого точно орудия – пока не знаю). Сейчас кое-какие новые листки из его личного дела, сохранившиеся в военкомате, возможно, помогут нам понять ситуацию в ноябре 1941 – феврале-1942 года.
Подтвердилось предположение Алекса о том, что прибыл он с Тендры со 2-м ПМП Тарана. Однако по датам он числился во 2-м ПМП всего только месяц – т.е. во время боев на Кинбурнской косе и Тендре. Это полностью совпадает с нашими воспоминаниями: со слов Афанасия Середенко, тогда всех прибывших с Тендры бойцов с артиллерийскими ВУСами, отбирали из морской пехоты при сортировке. Были списки. Где они – неизвестно. Его с несколькими бывшими сослуживцами назначили в гарнизоны ДОТов, прикрывавших дорогу Бахчисарай – Севастополь. Действительно, после занятия 2-м ПМП Тарана сектора с ЧКОП и ЧОП расчеты этих ДОТов зачислили в «Управление ДОТов» (так написано в деле). Однако реально за эти ДОТы больше месяца боев отвечал Таран (связь, хозяйственно-бытовое обеспечение, боеприпасы и т.д.). Как говорил Середенко, они не знали своих новых командиров и выполняли общую задачу – не пропустить немцев по шоссе к Севастополю. Кое-какая информация о том, что делается вокруг и где немцы поступала бойцам ДОТа от взвода охраны ОП, которые прикрывали ДОТ и обеспечивали пропускной режим на дороге (самое узкое место на участке дороги Шули-Чоргунь).
Помните, Алекс в своей исследовательской работе по СОР (в отличие от Энигмы я бы ее назвал именно так) приводит слова свидетелей из числа жителей с. Шули о гибели морского расчета ДОТа на окраине селения (они были в морских бушлатах!). Афанасий Середенко, кстати, упоминал при рассказе о войне канун 7 ноября 1941 года, когда был бой у соседнего села, а они с бойцами своего ДОТа (69-го) слушали грохот этого боя и ждали когда дойдет дело до них. Это напряжение запомнилось ему на долгие годы. Да и друг его по службе с 1939 года был в расчете соседнего ДОТа – думал он о его судьбе. Теперь становится понятно, что речь шла о немецкой атаке с. Шули 6-7 ноября 1941 года, т.е. о ДОТах ЧКОП. Кстати, именно поэтому интересны следы и история рядом стоявшего ДОТа № 68. Я предполагаю, что в ДОТах ЧКОП были сослуживцы бывшего наводчика орудия 22-й отдельной артиллерийской батареи (о. Первомайский, Очаковской ВМБ) Афанасия Середенко.
Да, действительно, артиллеристы 22-й батареи Очаковской базы в сентябре 1941 г. были зачислены на Тендре во 2-й ПМП (правда, тогда его почему-то называли «2-й морской полк Примармии»), а позже заняли оборону на чоргуньском участке СОР. Для тех, кто ищет пропавших бойцов 15-й батареи – возможно, часть из них тоже могла попасть в состав расчетов этих ДОТов. Вот так! Что касается батареи № 718 на Тендре (батарея Петрова), то она была переведена на Керченский участок в первой половине сентября 1941 года и ее расчеты погибли там (см. Мемориал). Хотя, судя по численности расчетов, кто-то тоже мог быть командирован в 2 ПМП.
Однако для педантичных исследователей истории СОР эта информация мало чего даст – в 1949-м и в 1959-м Щорский военкомат Днепропетровской области не смог найти в архивах каких-либо документов о личном составе 22-й отдельной артиллерийской батареи. А может все-таки плохо искали? Вот, например, RDX нашел же в архивах донесение капитана Тарана от 6 ноября 1941 года о ДОТах ЧКОП.
Хочется обобщить наши знания о 22-й батарее - много было всяких разговоров, но ничего определенного (много противоречивой информации):
- откуда и когда попали 203-мм орудия на остров Майский (с какого крейсера, есть ли документы)?;
- численность л/с и распределение по родам войск в гарнизоне (численность расчета 203/50 для форта)?
- как была организована оборона острова (кроме истории с подвозом боеприпасов) и его последующая эвакуация в 1941 –м? (вроде бы Ткаченко обещал что-то опубликовать).
Кстати, воспоминания Владимира Кириченко (см. Интернет) не выдерживают элементарных вопросов: 1) он не был в составе расчета орудий БО, но пишет, что «установленные на подвижных платформах для кругового обстрела, они (орудия) специальным механизмом поднимались из казематов, а после стрельбы опускались глубоко под толщу бетона, камней и песка»; 2) когда он пишет - «я с лейтенантом Юрасовым вдвоем находился в боевой рубке при артобстреле», то возникает вопрос - что делал морской пехотинец из охраны батареи в рубке? 3) он пишет, что «после гибели лейтенанта Юрасова командование обороной острова принял старший лейтенант Савон» - А что же сталось с героическим командиром батареи капитаном Радченко И.А.? Почему в воспоминаниях Кириченко нет ничего о его командире гарнизона? 4) «повоевать пришлось в штрафбате: не забыли Володе немецкий плен… А друг Филя уже в сентябре 1941-го (до эвакуации гарнизона с острова) получил осколочное ранение тазобедренного сустава». – Ну, с Филей понятно, а где Кириченко до плена воевал, почему не пишет ничего про свое участие в боях на ТБУ, героической обороне Севастополя? Короче, вопросов больше, чем его воспоминаний!
- что сталось с капитаном Радченко И.А.?
Кто-нибудь из историков этим интересуется?
Дальше продолжим. Впереди неизвестная история боев дивизионов 52-го артполка Примармии.
