Общая категория > 1941
Попытки прорывов из крепости
Юрий32:
Уважаемые форумчане! Общеизвестно, что в ходе обороны БК, защитники постоянно предпринимали попытки прорыва блокады. Но четкой картины не было, все как-то абстрактно и смешано. Задался целью проанализировать и систематизировать попытки прорывов. За основу взял сводную группу Цитадели, именно на ее участке защитники систематически пытались неоднократно вырваться из кольца. И похоже удалось реконструировать хронологию событий. Источниками явились: непосредственные участники обороны, документы врага и карты военнопленных. Возможно что-то получилось не так, чего-то не достает. Но на данный момент картина представляется именно таковой.
СОЗДАВШАЯСЯ ОБСТАНОВКА ТРЕБУЕТ...НЕМЕДЛЕННОГО ВЫХОДА.
НОЧЬ 23-24 ИЮНЯ - СВОДНАЯ ГРУППА.
Заканчивался второй день ожесточеннейших боев. Цитадель устояла. Уцелевшие защитники стягиваются к прозванному немецкими штабистами "Дому офицеров". "Беспроволочный телеграф" работает - здесь есть надежные и ответственные отцы-командиры. Группой сержанта Лермана ликвидированы засевшие в столовой 33 оип немцы. Пока еще неорганизованные в единое целое, защитники предпринимают разрозненный прорыв из района Трехарочных ворот. Немцев на внутренних валах ПКТ еще нет и это облегчает выполнение задуманного. Надежда на помощь извне постепенно тает и полковой комиссар Фомин с капитаном Зубачевым решительно приступают к созданию сводной группы. Из общей массы выделены толковые и боеспособные командиры и политработники. Как и положено в армейской среде все оформляется приказом под N 1, так и оставшимся в единственном числе. А тем временем красноармейцы, порой целыми подразделениями, разрозненно пытаются в ночи покинуть крепость. Кому-то в конце-концов это удается.
сержант Грицаненко Виталий Яковлевич
Грицаненко В.Я.(33 оип):
"...Припоминаю, что еще до этого, как нам прочитали приказ N 1, мы пытались прорваться через мост. Но мост находился под перекрестным огнем и мы вернулись. Помню, что числа 23 июня какой-то командир пытался организовать бойцов, чтобы вплавь перебраться через речку. Собрал всех желающих как бы на совещание и инструктировал нас. Я тоже был согласен идти. Мы по одному, двое переплыть должны были реку, но немцы наших обнаружили, открыли огонь и все сорвалось. Один из не нашей части переплыл на тот берег, но вернулся, так как на том берегу были немцы. Он был трижды ранен и в нашей казарме умер...".
жена военнослужащего Никитина Анастасия Антоновна
Никитина А.А.(98 опад):
"...Примерно на 4 день (прим.- на 3 день) в штаб прибежал один красноармеец, который рассказал, что целый батальон одного из полков пытался перебраться через Мухавец на нашу сторону, но многие погибли в реке под обстрелом фашистов (прим.- Никитина А.А. пленена 24 июня)...".
интендант 3 ранга Терехов Степан Петрович
Терехов С.П.(95 омсб):
"...Ночью к нам стали поступать поодиночке и малыми группами бойцы, сумевшие перебраться через Мухавец из центральной части крепости: из 84 полка, 333 полка, 31 автобатальона, 75 орб. К утру в моей группе было человек 350...".
старшина Бредихин Иван Тихонович
Бредихин И.Т.(333 сп):
"...24 июня в 23.00. (прим.- 23 июня) была дана команда прорваться из центральной части крепости в Восточный форт. По согласию с санитаром, он остался с ранеными, а я стал пробираться к Мухавцу. Вскоре я достиг форта, который стоял между зданиями 44 сп и саперного батальона. Здесь я увидел много убитых бойцов, все горело. Я прополз дальше и увидел около 30 бойцов, оборонявшихся здесь. Этой группой командовал старший сержант саперного батальона. В это время я услышал глухой крик "Спасите!". Я пополз на голос и дополз до глубокой узкой ямы. Там лежал наш боец. Я быстро снял ремень, но он оказался коротким. У второго бойца я попросил ремень, связали два и раненый боец был вытащен наверх. В это время около нас разорвался снаряд, в нескольких метрах дальше еще один и я был отброшен от этой ямы. Придя в себя я услышал крик "Ура!" и увидел бегущих к реке наших бойцов. Я бросился к реке и поплыл на противоположный берег. Под непрерывным перекрестным огнем нам удалось добраться до противоположного берега. Здесь я увидел всего человек 6 или 7 наших бойцов. Мы бросились вперед и я попал в воронку, усталый, в мокром обмундировании. Я залег в эту воронку, чтобы собраться с мыслями. В это время я услышал рядом стон и пополз к нему, это оказался сержант Белан. Я стал его перевязывать, у него были прострелены обе ноги. Но тут страшный удар по голове и я потерял сознание, мы были оглушены снарядом. Очнулся я от резких ударов в бока, в спину и голову. Поднял голову и увидел нашего красноармейца, фельдшера Гольб, по национальности из поволжских немцев, стоящего с немецким офицером. Гольб обратился ко мне со словами: "И ты здесь попался, Бредихин, вставай пробу снимать". Но эта была причина в том, что он мне завидовал в работе, так как мне доверяли все, а ему не всегда. Офицер стал говорить ему что-то и он перевел: "Никс коммунист - это наш маленький санитар" и ушли. Оказалось, что мы находились в конюшне за крепостью, где размещался артиллерийский полк...".
Малышев И.Н.(333 сп):
"...Когда боеприпасы подошли к концу, решили идти на прорыв, пока голод не отнял последние силы. В группе было шесть человек, все крепкого телосложения, неплохие спортсмены. Остаток патронов отдали тяжелораненым, которые не могли стоять на ногах. С собой взяли только гранаты и по одному патрону для себя. Бесшумно передвигаясь, ночью благополучно миновали обстреливаемую территорию Цитадели, прошли через подвал кольцевой казармы, выбрались на берег Мухавца. Переплыли реку - все умели плавать. Когда до берега оставалось всего несколько метров нас заметили немцы и открыли огонь. Уже выбравшись из воды, я почувствовал как пуля обожгла ногу - по телу прошла сильная боль, и я потерял сознание. А когда очнулся, совсем рядом услышал чужую речь. Собрав силы, попытался добежать до спасительных кустов. Но на меня набросились гитлеровские солдаты, схватив за ноги, поволокли к машине. В кузове уже лежало семеро красноармейцев. Все они были ранеными...".
Юрий32:
красноармеец Шабуев Абдул-Кахид Абдул-Муталипович
Шабуев А-К.А-М.(333 сп):
"...Убедившись, что извне помощи не получим, старший лейтенант Потапов (прим.- старший лейтенант Семенов Н.Г.) ночью с 24 на 25 июня (прим.- с 23 на 24 июня) повел некоторую часть оставшихся в живых бойцов 333 полка на прорыв. Это было сделано строго по желанию бойцов. Говорю повел часть, потому что много бойцов нашего полка сражались и в других местах крепости. Прорываться решили через Кобринские ворота, причем добираться до них из Цитадели тоже пришлось с боем. У Кобринских ворот с разных частей нас собралось до 300 человек. Командование прорывом взял на себя старший лейтенант Потапов (прим.- Семенов Н.Г.). Отряд разбили на три части. В одной части были пулеметчики с ручными пулеметами и автоматчики. Остальные две группы под прикрытием пулеметного огня должны были пробиться через кольцо окружения. Здесь погибло много чеченцев и ингушей 333 полка (фамилии всех я не помню). В их числе пал Эльмурзаев Элим, действовавший здесь со своим пулеметом. С ним погиб и ингуш-пулеметчик Озоев Магомет. К 23.00. из 300 человек вырвалось нас из крепости севернее Кобринских ворот человек 70. Остальные большей частью полегли у ворот. Небольшая же часть отступила к Восточному форту. Но это я уже знаю из разговоров бойцов, которых встречал гораздо позже. Что случилось со старшим лейтенантом Потаповым (прим.- Семеновым Н.Г.), командовавшим прорывом, не знаю. До рассвета мы шли по дремучим лесам Брестской области на восток...".
Протасов С.М.(333 сп):
"...К концу третьего дня (прим.- второго дня) у всех окончательно угасла надежда на помощь извне. Капитан Джиджишвили (прим.- в обороне крепости участия не принимал) назначил прорыв на ночь с 24 на 25 июня (прим.- с 23 на 24 июня). После полуночи наша группа, состоявшая из 70 человек, прошла из Цитадели к тому месту, где правый рукав Мухавца отделялся от левого. Я сейчас плохо помню, но это, кажется, было поблизости от восточных валов Кобринского укрепления. Здесь наша группа свернула куда-то к западу. Взобрались на валы. По сигналу командования разом бросились с вала вниз. Немцы залили нас свинцом из автоматов, пулеметов и винтовок. Что сказать об этой страшной ночи? Вышло нас в лес, на окраину Бреста, человек 30. Половина бойцов осталась лежать у валов Кобринского укрепления и в обводном канале...".
Моисеев Ф.Н.(333 сп):
"...в 12.00. был дан приказ за подписью капитана Горностаева (прим.- в обороне крепости участия не принимал) покинуть оборону, начать выход из крепости и соединиться со своими частями, так как в приказе значилось, что главные силы находятся в расположении города Бреста, а наш полк занимает восточную часть города. Мы запаслись продовольствием, гранатами, патронами, дождались темноты. Выход был назначен в восточной стороне крепости, где была очень мелкая река Мухавец. Выход был наш удачным: перебравшись на другой берег, мы не встретили ни противника, ни одного выстрела. На подходе к городу нам встретился немецкий пост, охранявший шоссейный выход Брест–Минск. Мы, не выдавая себя, решили пройти восточнее, но там тоже стояли часовые немецкой армии. Тогда рядовой Рогов взял на себя инициативу снять часового и тем самым обеспечить проход на шоссейную дорогу. Время двигалось медленно, пока шла жестокая схватка с часовым Рогова. Терпения нет: ждём минуты, а каждая кажется часами. И вдруг я слышу: "За мной!". Я поднял отделение. Пошли дальше. Со своими частями нам не удалось соединиться и мне, как командиру отделения, не удалось узнать, где находятся наши части, и я вёл отделение в составе восьми человек на восток...".
старший сержант Мяснянкин Нестор Григорьевич
Мяснянкин Н.Г.(333 сп):
"...Нам не было никакой помощи и у нас не было боеприпасов, а также продуктов. Тогда старшина Мордасов Николай, хорошо знал крепость, сказал нам: "Хлопцы! У нас один выход - покинуть здание. Если нас тут пленят, то и расстреляют на этой площади". Мы решили покинуть крепость и уйти за город. Вышли в восточной части, перешли там речку. Правда нас выходило немного, переходили по одному, всего человек 30. Шли лесами по направлению к Березе-Картузской и на поле были пленены...".
красноармеец Шамаров Федор Семенович
Шамаров Ф.С.(44 сп):
"...На третий день (прим.- на второй день) прошел слух, что есть приказ готовиться к выходу на соединение со своими войсками. Перебрались на другую сторону ворот, в подвалы, где собралось много бойцов. Двое офицеров сформировали объединенный отряд. Ночью с 24 на 25 (прим.- с 23 на 24 июня) много людей вышло без шума из казематов, через Мухавец удачно перебрались, а за рекой немцы открыли огонь. Через земляной вал пробились с боем, но за валом немцы встретили сильным огнем: многие погибли, попали в плен. На пути попалась лесопилка, с Колмыковым Анатолием спрятались в технологическую яму под пилораму, просидели до вечера. Страшно хотелось пить и спать, но выходить не решались, недалеко рыскали немцы, в плен не хотелось, лучше погибнуть. Ночью перебрались в лес, где собралось около 20 человек, и лесами пробирались к старой границе...".
Юрий32:
Липович С.Н.(44 сп):
"...Капитан-артиллерист, по фамилии не помню (прим.- возможно начарт 44 сп капитан Моржевский А.Р.), предложил переплывать Мухавец, примерно 80-85 человек, с задачей уйти из окружения. В 2.00. с 24 на 25 июня (прим.- с 23 на 24 июня) вплавь переправилось под огнем противника примерно 50 человек, и далее пошли на Жабинку...".
красноармеец Гудым Григорий Михайлович
Гудым Г.М.(44 сп):
"...На 11 день войны (прим.- на 2 день войны) нас осталось только 18 человек. Не было чем питаться, кончились и боеприпасы. В этот день мы пошли на прорыв. Через разбитые здания вдоль Мухавца мы прошли у Трехарочных ворот в казармы 33 инженерного полка и в район, где была оружейная мастерская нашего полка. Старшина Семенов предложил выходить из крепости в сторону Волынки, где он жил. Взял с собой 4 человека и пошел к Холмским воротам. Потом прислал двоих обратно и те вывели остальных к шоссейной дороге Брест-Варшава. Мы переправились через речку. На том берегу по нам открыли огонь. Мы заняли оборону. Нас было с правого фланга пять человек. Начали прорываться с боем. Вырваться к деревне Волынка удалось только мне, Пухову Николаю (он погиб, будучи партизаном в 1942 году) и и еще трем бойцам. А остальные до сих пор не могу знать, куда делись...".
красноармеец Андреенков Василий Егорович
Андреенков В.Е.(37 обс):
"...Младший лейтенант Петухов собрал нас группу, человек 18, в подвале инженерной казармы полка и сообщил, что этой ночью нужно во что бы то ни стало оторваться от врага. и изложил свой план. Недалеко от разветвления Мухавца был построен пешеходный мост шириной в две или три доски: по нему раньше по тревоге бегали посыльные за своими командирами. Так было ближе. Переход этот знали не все. Наша группа переходит мост и по самому берегу реки продвигается в район электростанции к разрушенному мосту, где должны не завязывая боя, переправиться на восточный берег Мухавца. Кое-где приходилось спускаться под деревья в реку. Главное для каждого было это побольше набрать боеприпасов и подготовить оружие. Незаметно, под прикрытием темноты, мы по одному, один за другим поползли. Тихо и скрытно переправились через этот мостик, спустились к самой реке и согнувшись двинулись в направлении пороховых погребов, а затем в район электростанции. В этом районе сохранился полуразрушенный железнодорожный мост узкоколейки, по провисшим опорам моста мы собирались переползти на восточный берег Мухавца. Перед тем как подойти к мосту, младший лейтенант Петухов разделил нашу группу на два отделения с задачей: первое отеление переправляется, а второе, на случай, если немцы обнаружат нас, прикрывает переправу первого отеления. Первое отделение переправившись - прикрывает переправу второго отделения. В каждом отделении было по 8-9 человек. Первое отделение возглавлял младший лейтенант Петухов, второе - замполитрука Володя Абызов. Я попал в первое отделение. Со мной находились Коля Рыжов, Володя Гордиенко, Володя Волосенков и другие товарищи. Перед нами было каких-то 50-100 спасительных метров водной глади. Я пополз по прогнувшемуся настилу моста третьим или четвертым. Кто полз первым уже достигли того берега. И вдруг в небе вспыхивают сразу несколько осветительных ракет и почти одновременно по нам хлещут одна за другой несколько пулеметных очередей. Мне остается 20, 10 метров до берега. Я спрыгиваю с опоры моста и падаю в какую-то канаву. Немцы нас обнаружили и открыли огонь из пулеметов и автоматов. Оставшееся на том берегу второе отделение нашей группы заставило замолчать один пулемет, а затем второй. Как только мы ступили на берег, немедленно открыли огонь, ориентируясь по линии трассирующих пуль. Начало переправляться второе отделение, но немцы вплотную подходят к мосту. И внезапно ответная стрельба на том берегу прекратилась. Перед этим мы слышали несколько взрывов гранат. Когда к нам переполз последний из второго отделения красноармеец, то сказал, что на том берегу остался Володя Абызов. Он забрал гранаты и приказал всем переправляться: "Переползай ребята, а я их здесь придержу. Я им дешево не отдамся". Прикрывая наш отход, погибли Володя Абызов и еще много моих товарищей. На противоположный берег Мухавца нас переправилась всего половина...".
Книга радиопереговоров 45 пд от 23.06.1941 года:
"...23.45. Сильный винтовочный и пулеметный огонь по 3 пб 133 пп. Батальоном затребован заградительный огонь 1 од 98 ап, чтобы сорвать затею политических комиссаров или офицеров (по словам пленных, те планируют ночью предпринять попытку прорваться на восток). Благодаря заградительному огню 1 од 98 ап пулеметный огонь недавно ослаб...".
Утреннее донесение 133 пп в штаб 45 пд от 24.06.1941 года:
"...В течение всей ночи попытки прорыва русских, особенно в восточном направлении против 3 пб 133 пп, а также на юг, особенно в западной части Южного острова. Все эти попытки успешно отбиты...".
Боевое донесение 45 пд о занятии Брест-Литовска от 8.07.1941 года:
"...С наступлением темноты русские пытались сделать мощные вылазки в направлении города на северо-восток и восток и открытый со всех сторон артиллерийский и пехотный заградительный огонь заглушал громкоговоритель...".
"Дом офицеров"... В приказе N 1 фраза "немедленного выхода" зачеркивается и исправляется на "организованного боевого действия". Но тем не менее командирам совершенно ясно - пока есть силы надо пробиваться к своим. Никаких команд и приказов свыше уже не будет. Надо надеяться только на себя и своих подчиненных. Промедление смерти подобно в буквальном смысле слова. Но все должно быть тщательно продумано и подготовлено.
Юрий32:
лейтенант Виноградов Анатолий Александрович
Виноградов А.А.(455 сп):
"...На совещании был решен вопрос: сделать попытку еще раз самого организованного прорыва и маневра. Мне помог мой политрук. Отряд мы формировали в ночное время. Каждый, даже легкораненый, шел в отряд. Таким образом, мы решили создать отряд где-то 120 человек. Прорыв решено сделать 26 июня (прим. 24 июня) в 12.00. дня. В ночь с 24 на 25 июня (прим.- с 23 на 24) мы с политруком бродили по развалинам своего участка, разыскивали оставшихся в живых, уточняли наличие боеприпасов, доводили до сведения решение совещания. Затем спустились в подвалы, где были раненые. Тяжелораненых было человек 10 и легкораненых человек 16, всего было человек 26-28. Отыскали обвалившийся подвал с продуктами - продпункт. Удалось извлечь несколько мешков сухарей, бочку селедок, две бочки комбижира. После обхода подведен итог - личного состава 183 человека, оружия было много, но патронов очень мало, по 15 штук на винтовку, 3-4 пулеметных ленты и несколько дисков к ручным пулеметам. Правда были немецкие автоматы и к ним немного патронов. Полковой комиссар, капитан и я собрались на продолжение незаконченного совещания. Здесь доложили каждый подробно о проведенной проверке. В результате сводной проверки оказалось: средних и старших командиров - 11 человек, младшего комсостава и рядовых - около 500 человек. С боеприпасами лучше обстояло дело в группе полкового комиссара, у него были коробки к станковым пулеметам и около ста штук ручных гранат...".
сержант Романов Алексей Данилович
Романов А.Д.(455 сп):
"...О том, что создан штаб, я услышал ночью под 25 июня (прим.- 24 июня) от сержанта Александра Автономова. Он ползал от Белого дворца к казармам нашего полка: "Авось пожрать что найду и встречу кого из уцелевших наших". Вернулся он оттуда вместе с помощником командира стрелкового взвода нашей полковой школы Лигостаевым и, кажется с Васильковским из химсклада. Они что-то сказали лейтенанту Аркадию Нагаю, затем говорили с разными группами бойцов, лазили в подвалы, переписывали кто из какого подразделения, какое у кого оружие, сколько патронов, годных пулеметов. Составлялись списки раненых, устанавливались фамилии убитых, умерших от ран. Словом командование обороны действовало...".
Итак. Сводная группа создана. Командование по-военному назначено. Направление действий определено. Теперь - разведка.
старший сержант Долотов Иван Иванович
Долотов И.И.(33 оип):
"...Ночью ушла группа 30-40 человек с намерением прорваться в город к своим. Во главе их пошли сержант Лерман и кореец (прим.- Жарменов К.И.). Никто из них не вернулся. Рано утром 24 июня они оба собрали группу и с разрешения Фомина ушли разведать обстановку. В июле, находясь в плену, я увидел Лермана среди раненых, лежащих около сарая в лагере Бяла-Подляска. Обе руки его были перевязаны грязными бинтами, а на волосах лежали сгустки запекшейся крови. Мы оба очень обрадовались друг другу, так как наших из крепости было мало. Лерман рассказал мне, что их группу фашисты разбили с внешней стороны восточного вала в промежутке между пекарней и Кобринскими воротами...".
младший сержант Жарменов Касым Ильясович
Жарменов К.И.(75 орб):
"...С разрешения Фомина, мы с Лерманом собрали группу около 30 человек и на зорьке 24 июня пошли на разведку: есть ли возможность выхода из крепости, чтобы соединиться с нашими войсками. Под прикрытием огня наших товарищей, мы бросились в Мухавец и вплавь начали пробираться на другой берег. Под ураганным огнем нас выплыло несколько человек. Здесь я потерял сержанта Лермана. Отстреливаясь, мы подошли к Восточным воротам (прим.- вероятно к немецким позициям у моста "Гипп"), но там мы увидели удивительную картину: немцы полураздетые, группами сидят, лежат, распевают песни, играют на аккордеоне и губной гармошке. Их было так много, что нам, горстке измученных, мокрых, изорванных в клочья и голодных, делать было нечего, и мы стали возвращаться назад. Под покровом ночи стали переправляться через Мухавец и на другой берег нас выплыло только трое. Как все-таки пригодилось умение плавать и особенно ранее закаленный организм занятием физкультурой и спортом! Нам вернуться обратно в казарму было невозможно, и мы мокрые, с трудом, изнемогая от усталости, пробрались в Белый дворец, где и остались...".
красноармеец Журавлев Федор Филиппович
Журавлев Ф.Ф.(33 оип):
"...В нашей столовой собралось много бойцов. Мы решили послать один взвод через мост на связь с теми, кто сражался за рекою. Но из двадцати человек вернулось только трое. Сколько мы ни пытались перейти мост - сделать это нам не удавалось: фашисты перекрестным огнем срезали бойцов...".
Юрий32:
Новиков Т.А.(44 опах):
"...Ночью через Мухавец к нам перебрались солдаты из 33 инженерного полка. Оказавшийся среди них неизвестный старшина (прим.- сержант Лерман Ф.У.) возглавил оборону. Ночью с 23 на 24 июня стали пробираться по направлению к городу, чтобы выйти из окружения. Враг осветил ракетами и у нас завязался бой. В этом бою много погибло наших солдат. Оставшиеся в живых нас 12 человек обратно вернуись в свою казарму (прим.- ПКТ-145)...".
ДЕНЬ 24 ИЮНЯ -"ВИНОГРАДОВСКИЙ ПРОРЫВ".
Боевое донесение 45 пд о занятии Брест-Литовска от 8.07.1941 года:
"...После попыток делать вылазки и после оживленного огня русских стало ясно, что сдались в плен только некоторые части русских, не пожелавшие бороться, а другие части, готовые к дальнейшим боям, отклоняли любую капитуляцию...".
Йон Ф.В.(135 пп):
"...Утром 24 июня артиллерия снова поражала врага, и около полудня дивизия приказала, чтобы нападение было возоблено штурмовыми группами. 2 пб 135 пп продвинулся в его секторе нападения сначала до Мухавца; повернув в восточном направлении и несмотря на тяжелый фланговый огонь от центра крепости, они захватили казематы, но лишь к северу от Северного моста (ПКТ-143)...".
На острие атаки 7 пехотная рота 135 пп, ее пулеметные расчеты взбираются на вершину вала ПКТ-143. Трехарочный мост как на ладони. Что-то подобного следовало ожидать. Но менять планы поздно. Слишком сильно давит противник от Тереспольских ворот.
младший лейтенант Вологин Николай Петрович
Вологин Н.П.(18 обс):
"...Вскоре после совещания пошла на прорыв первая большая группа, возглавляемая лейтенантом Виноградовым. Группа двинулась через мост у Трехарочных ворот и вплавь рядом с мостом начала форсировать Мухавец. Я со своей группой поддерживал переправу огнем. Но немцы все-же заметили переправляющихся через реку и открыли по ним огонь из автоматов и пулеметов. Многие из этой группы погибли. Но части бойцов вместе с лейтенантом Виноградовым удалось прорваться...".
Виноградов А.А.:
"...К 8.00. головной отряд прорыва в составе 120 человек был полностью сформирован. Отряд состоял из 4 взводов: командиром 1 взвода добровольно изъявил командовать вновь прибывший лейтенант, ранее назначенный командиром 3 батальона. Командиром 2 взвода - лейтенант Попов, 3 взводом - замполитрука полковой школы, 4 - командовал помкомвзвода 3 батальона. Взводы были укомплектованы сержантским составом. На вооружении отряда было: 2 станковых пулемета, к ним неполных 5 коробок с лентами, 6 ручных пулеметов и к ним по паре дисков патронов, несколько штук немецких автоматов и 10-15 патронов на винтовку, ручных гранат было всего штук 20. Шанцевый инструмент был распределен по взводам и отделениям. После всего этого я явился к командиру и замполиту сводной группы и доложил, что отряд к выполнению поставленной боевой задачи готов. Исходным положением было назначено помещение красноармейской столовой и туннельный выход из центральной крепости. Форсировать Мухавец было решено первому взводу коротким броском через мост. При достижении восточного берега развертывается в боевой порядок и прикрывает огнем переправу следующих взводов. Для прикрытия головного отряда были установлены три станковых пулемета и взаимно прикрывать ручным пулеметам и винтовочным огнем. Сигналом начала прорыва было установлено две длинных очереди из станковых пулеметов по особо уязвимым огневым точкам противника. К 11.00. отряд прорыва был выведен на исходное положение. Когда все было готово, я доложил капитану Зубачеву и комиссару Фомину о готовности группы к прорыву и попросил прикрыть нашу переправу через реку Мухавец пулеметным огнем. Дополнительно мне капитан установил сигнал красной ракеты для движения вперед после переправы. Ровно в 12.00. даю команду станковым пулеметам "Огонь!" и первый взвод все как один бросились на мост. Но фашистские огневые точки открыли огонь по мосту. Мало кто из первого взвода достиг берега. Наступило замешательство...".
Немецкие пулеметчики на ПКТ-143 не оставляют ни единого шанса прорывающимся. Безысходное положение спасает "военная хитрость" или "русская смекалка" в лице старшего повара Гришина.
красноармеец Хваталин Иван Филиппович
Хваталин И.Ф.(455 сп):
"...Бойцы нашего участка решили во что бы то ни стало перебраться через речку или мост на ту сторону Мухавца и, прорвав вражеское кольцо, выбраться через леса к своим. Командование нашей группой принял ефрейтор-пограничник. Он приказал открыть по гитлеровцам, засевшим на противоположном берегу реки, огонь из трех пулеметов и под его прикрытием попытаться переправиться вплавь через Мухавец. Однако переплыть речку смогли только двое из группы в 40 человек. Многие погибли, остальные вернулись назад. Гришин убедил ефрейтора, что можно перейти на правый берег реки через мост. Он решил под видом немецкого фельдфебеля, с немецким автоматом подойти к фашистам, находившимся возле моста, взорвать их гранатами и открыть тем самым путь своим. Короткими перебежками он направился к мосту. Мы вели по нему ложный огонь, но, видимо, в расположении нашей полковой школы его действительно приняли за врага и стали стрелять по-настоящему. Однако Гришин успел бросить в немцев гранаты. Мы поднялись и побежали за ним. Гитлеровцы открыли ружейный и минометный огонь. Впоследствии стало известно, что Гришин в это время был убит. Меня контузило. Очнулся рано утром в одном из подвалов, где находились раненые и обессилевшие бойцы...".
По данным военного капеллана Р.Гшопфа за 24 июня потери убитыми во 2 пб 135 пп были лишь в 7 пехотной роте. Следовательно именно эта рота противостояла "виноградовцам". Скорее всего четверо погибших 7 пехотной роты (один из них офицер скончался чуть позже в Малашевичах) и есть результат действий Гришина и в целом "виноградовцев". Количество раненых камрадов неизвестно. Прорыв набирает силу...
Виноградов А.А.(455 сп):
"...Я с призывом ко всем бойцам бросаюсь вперед через мост, за мною устремляются 2, 3 и 4 взводы, форсируем Мухавец вплавь. В этом порыве удалось достичь восточного берега гораздо с меньшими потерями, сбили вблизи лежащие огневые точки противника, заняли на короткое время круговую оборону, с тем, чтобы отвлечь фашистов и дать возможность форсировать реку главным силам под руководством капитана Зубачева. Но он немного опоздал с выступлением. За это время фашисты скорректировали артиллерию и накрыли огнем исходные позиции главных сил. Тем самым был нарушен весь замысел. Я получил сигнал от Зубачева: "Продолжай движение по намеченному маршруту". Я даю отряду сигнал вперед и только успели миновать правую границу занимаемого временно района обороны, как вражеская артиллерия обрушилась на только что брошенный нами участок, сметая и уничтожая все на своем пути. С боем двинулись берегом Мухавца в юго-восточном направлении. Особенно тяжело было прорвать кольцо осады, созданное гитлеровцами на внешнем валу. На юго-восточной окраине пришлось оставить многих дорогих друзей убитыми. С большими потерями к 19.00. нам удалось покинуть крепость. Вышли мы на открытую местность. Впереди лежала лента шоссе Варшава-Брест. Нас оставалось человек 70. По шоссе непрерывным потоком двигались фашистские войска. Гитлеровцы заметили нас и развернули пехоту; я дал команду занять круговую оборону и держаться до подхода главных сил или же до наступления темноты. Как только немцы обнаружили нас, сразу же почти прямой наводкой открыли по нам артиллерийский огонь, затем пустили роту танков. Укрыться было негде. В третий раз я был тяжело ранен, контужен и попал в плен. В чувство был приведен прикладом фашистской винтовки, после заката солнца. Контузию я получил в головную часть потому, что из носа текла кровь, очень плохо слышал и сильно болела голова. Поднял меня с земли и помог следовать в указанном фашистским автоматчиком направлении раненый в руку младший командир полковой школы, которого захватили немцы неподалеку от меня. Нас оказалось 13 человек, все раненые и контуженные. На первом сборном пункте, куда фашисты стащили нас, как собак, на моих глазах скончалось от ран еще пять бойцов. На шоссе, идущем с Бреста на Варшаву, оказалось нас человек 30, часть была не из моего отряда, средних командиров своего отряда не оказалось. При обыске у меня при себе ничего не оказалось, что явилось сохранением моей жизни. Об исчезновении документов, которые у меня были при себе, а также планшетки с картой фашистского офицера и бинокля, мне стало известно спустя сутки от младшего командира полковой школы. Он мне сообщил, что все документы у меня взял замполитрука Смирнов после того как я был контужен и спрятал в подвал сгоревшего домика, где стоял наш станковый пулемет. Младший командир в это время находился у пулемета, а замполитрука Смирнов был всегда со мной...".
Навигация
Перейти к полной версии