на сайте выложили....
Зима 1985-86 года выдалась тяжёлой, стояли сильные морозы, всё это сопровождалось порывистым ветром. Первый раз в своей жизни мне приходилось наблюдать парящийся Буг, который медленно наступал на систему сигнализации. Всё как то не укладывалось в голову, как река может разливаться, когда столбик термометра опустился до отметки минус 32 градуса по Цельсию. В тот момент, наблюдая картину движения реки на достижения советского человека, начинал задумываться о том, что всё покорить не возможно. Заливало район аппендицита, фактически отрезая нашу заставу от правого фланга. Два участка, которые находились там, были затоплены местами на восемьдесят сантиметров, что составляло две трети общей высоты заграждения. Мне пришлось постоянно производить переключения системы, она постоянно срабатывала. Дозоры в те дни превратились в сущую проблему, только переключил один участок, другой выбивал, но добраться до него по суше невозможно. Всё перемешалось пар, мороз, снег, сплошной иней везде, на колючке, столбах. После этих событий у нас в обороте появилось словосочетание, улыбка в обратную сторону - такая гримаса непонятно что выражающая. Перемещение сил природы продолжалось чуть больше двух суток. На третий день природа предстала величественно, большая часть правого фланга покрыта льдом и огромными утрамбованными сугробами. Первый дозор мой и инструктора в валенках, был похож на поход двух пингвинов в Арктике, среди безмолвия царства матушки зимы, взявшейся откуда-то на просторах Белоруссии. Пока мы двигались, приходила на ум постоянно одна навязчивая мысль, как в такой холод можно выжить находясь в партизанах, все это кружилось в голове проносясь то одно то другое, но когда повернулись против ветра мысли ушли, думать можно было только о том, как быстрее выполнить задачу и дойти до заставы. Правый фланг принял на себя основной удар стихии, левому повезло больше, там были подтопления незначительные. Спустя какое-то время мы проложили дорогу, пробив её грейдером, служба пошла своим чередом. Нам некогда было думать о последствиях. Пришла весна, не торопясь отпускать морозы, чередуя дневную оттепель с ночными морозами. Мы солдаты, уроженцы Украины и России, являлись детьми городов, и подумать не могли о том, что есть понятие разлива рек. Наши мощные реки Днепр и Волга давно стояли опоясанные плотинами, выполняя регулировку наполнения рек. Плотина является делом разума человека, производя электричества и регулируя сброс, она наносит вред природе. Буг является природным творением, человек туда не залез в силу причин политических. Капля за каплей наполняется стакан, так и у нас постепенно спокойное и размеренное течение реки превратилось в бурный поток, сметающем на своём пути всё. Весна из неторопливой превратилась в несущуюся по просторам, ломался под напором воды зимний лёд, таяли огромные сугробы. Мы не успели приехать с одного участка нужно выдвигаться на другой. В эту пору левый фланг получил всё, что миновало его зимой с большей компенсацией по времени. В начале выезжали на УАЗе слушая как выхлопная труба, погружаясь в очередную промоину бубнила, мы смеялись над водителем Грицаём, прапорщик Зиль бурчал, хватит вдруг застрянем. Очень быстро УАЗ мог стать только подводной лодкой, появилось опасность утопления казённой машины, в очередной промоине глубина её менялась непредсказуемо. Поменяв нашу лодку на крейсер, в виде ГАЗ-66 мы не вылазили с границы двое суток, с краткими побывками на сон и еду. Приехав на заставу мы сдав оружие ложились спать, через короткий промежуток времени, опять неслись в тревожку на левый. На третьи сутки вот так я лёг и дежурный по заставе Древецкий Николай пытался меня разбудить минут десять, он и тряс и щипал никакой реакции с моей стороны. Всё это время тревожная группа сидела и ждала меня в машине. Когда я пришел все молчали, сказать мне никто ничего сказать не мог, из них я был один системщик, так опять начиналось утро. Было трудно, но мне очень нравилось. В маленьком коллективе всё просматривается быстро, люди познаются в трудную минуту, происходит притирка.
За суетой и бегом время летело незаметно, вода начала потихоньку отступать к Бугу оставляя за собой озёра в ямах и низинах. Озёр на подконтрольной территории было восемь, буквально за небольшой промежуток их стало очень много. Одно безымянное озеро находящееся в районе стыка на левом, разлившись из него вышла на охоту щука, килограмма на полтора тут я её и поймал, загнав на отмель у КСП. Усталость достигала своего предела и наступал сон, момент когда глаза закрывались поймать невозможно, и ужас постигший мозг, молниями разносил сигналы по организму, начинал бунтовать, заснув на ходу, открываешь глаза в страшном смятении. Сон вылетает из тебя очень быстро, не оставив даже малейшего следа. Считаные секунды но сердце колотится как бешенное, такая встряска отгоняет сон далеко в глубь организма.
КСП после разлива местами превратилось в небольшие овраги. Там где вчера была дозорка, мы наблюдали ямы глубиной до полутора метров. Восстановить быстро без отрыва от службы силами личного состава можно, но это заняло очень много времени. По распоряжению начальника отряда нашей заставе был выделен один экскаватор и две машины ЗИЛ-130 самосвалы. Когда пришла эта техника, работа представлялась быстрой. Экскаватор становился на прогалине недалеко от промоин и начал копать грунт, загружая его в самосвалы. Работа кипела, мы быстро засыпали одну промоину, машины подвозили и высыпали, нам только оставалось лопатами раскидывать. Всё шло нормально весело, пока мы не стали брать землю в другом месте. Рядом с вышкой на левом фланге была поляна не заросшая липой, грунт там был песчаный. Песок необходим для глинистых мест КСП, при обработке глина мешалась с песком и становилась более мягкой к воздействию на неё при летней жаре. На новом месте подъехавшая машина высыпала песок, из насыпанного бархана выкатился валун прямо под ноги, таких много в таких местах но при детальном рассмотрении мы увидели сходство с черепом человека. Очистив его от песка, нашему взору предстал желтоватый череп взрослого человека. Он был без нижней челюсти, белые зубы верхней челюсти были все на месте, что позволило судить о человеке довольно молодом. После такой находки мы начали осторожно раскидывать кучу. В этой куче сколько было найдено не помню, но машины подвозили и высыпали и в каждой было найдены фрагменты скелета. После доклада на заставу начальник запретил брать там песок. Все найденные останки складывались между дозоркой и системой. Всего было найдено двадцать три черепа и небольшая по объёму горка костей. Мне стало интересно как появилось захоронение на участке, почему никто ничего не знает. Выбрав момент, я решил исследовать место добычи песка, меня поразило на этой поляне деревья не росли. Везде стояли липы, а тут как заговорено, чистая поляна с нежной зелёной травой. Найдя яму глубиной около двух метров, принялся с ската штыком аккуратно снимать грунт, он оказался очень податливый и сразу моему взору открылись останки тела. Оно покоилось не глубоко до метра от поверхности, ноги находились под телом, череп был согнут к груди. Мурашки забегали, я такого не ожидал увидеть присыпав сколько смог, выбрался из ямы и продолжил нести службу под впечатлением увиденного. Потом пытался выяснить у местных, кто из старшего поколения слышал выстрелы или знает о захоронении. Так хоронить могли во время растерла, или другой операции. Мне все как один говорили, что ничего не знают и не догадываются, откуда оно взялось. Сегодня смотря на место глазами спутника, вижу туже поляну, но уже частично поросшую деревьями, природа берёт своё. Нам людям тайны земля отдаёт неохотно, может потому, что человеческая память короткая.
