Нашел в своих закромах вот такую публикацию (честно говоря, не помню откуда):
«Последняя суббота мира»
Известно,например, что после войны Романов А.Д.проживал в Москве, Тарасов Н.А. – в Армении,в городе Кафан,Челобанов В.Н.– на родной саратовской земле в Вольске.
В Государственном архиве новейшей истории Саратовской области хранятся их фильтрационно-проверочные дела, а также трофейные немецкие документы по учету их,как военнопленных.
Особый интерес представляют хранящиеся в архиве личные воспоминания участников обороны Брестской крепости об этих событиях,написанные ими в послевоенные годы, среди которых хранятся и воспоминания младшего лейтенанта Вологина Н.П.
Младший лейтенант Вологин Николай Петрович перед Великой Отечественной войной был назначен командиром взвода 18-го отдельного батальона связи 42-й стрелковой дивизии. Командиром батальона в то время был капитан Касаткин К.Ф. Батальон дислоцировался в Брестской крепости, но в июне 1941 года батальон находился в летних лагерях в 5-и километрах юго-восточнее города Брест.
Далее представляется содержание воспоминаний Николая Петровича Вологина с незначительными изменениями и сокращениями. Воспоминания написаны им искренне, с болью в сердце и читаются с огромным интересом.Они с мельчайшими подробностями, правдиво раскрывают ход событий первых 10-и дней обороны цитадели Брестской крепости в районе Холмских и Трехарочных ворот. В них даются описания боев, приводятся конкретные фамилии бойцов и командиров – защитников крепости . Они дают ясное представление о той исключительно сложной обстановке,в которой оказался гарнизон крепости 22 июня 1941 года.Читая их, убеждаешься«в необходимости соблюдать непоколебимую стойкость,когда речь идет о борьбе за святое дело свободы».
Свои воспоминания Николай Петрович начинает с описания последнего мирного дня: это была суббота21 июня 1941 года.
Стоял теплый предвыходной день. В лагере шла обычная боевая учеба.Занятия проходили строго по расписанию.После обеда Вологину Н.П.было разрешено убыть к своей семье на «зимние квартиры» до понедельника.
Не дожидаясь автомашины, офицер решил пойти домой пешком, чтобы наедине продумать,как провести завтра выходной день. На середине пути, проходя мимо небольшой поляны, он увидел много цветов– колокольчиков, ромашек… - и решил отдохнуть.Лежать на душистой траве среди разноцветных цветов и смотреть на чистое голубое небо – одно удовольствие. Где-то над ним высоко в небе, заливаясь песней, пел жаворонок. Приятная истома прошла по всему телу, и, слушая музыкальную трель жаворонка, он закрыл глаза. Все это напомнило ему его детство, когда он со своим дедом Романом пас скот в родной деревне Нечаевке. Вспомнил он и свою юность, саратовский завод «Серп и Молот», разлетающиеся искры расплавленного металла в литейном цехе…
Отдохнув так несколько минут, он поднялся, поправил кобуру с пистолетом и легкой походкой направился в сторону своего дома.
Летний лагерь давно остался позади. Впереди вырисовывались величественные контуры Брестской крепости . Вот и Северные ворота, а вон и знакомый Трехарочный мост. Возле полкового клуба стояла небольшая группа красноармейцев. Они весело смеялись. По аллеям гуляли влюбленные пары. Субботний вечер был наполнен душистым ароматом. Куда ни посмотришь, всюду клумбы, газоны, цветы.Все приведено в порядок заботливыми руками. Пешеходные дорожки посыпаны желтым песочком. Кроны деревьев красиво свисают над аллеями.
Пройдя Холмские ворота и мост через речку Муховец, младший лейтенант оказался на знакомой территории Южного острова,где невдалеке показался небольшой одноэтажный трехквартирный домик, стоящий рядом с военным госпиталем. Здесь и проживал офицер со своей семьей. Не успел он оглядеться, как из домика выбежал Сашок– его четырехлетний сынишка. Высоко подняв руки, с радостной улыбкой Сашок мчался навстречу отцу. Быстро схватив его, отец поднял сына над своей головой, откуда тот спросил:«Папка, что принес?» Офицер поставил сына на крыльцо и достал из кармана пакет с конфетами.
В дверях с милой, обворожительной улыбкой стояла жена. В комнате, как всегда, было все убрано. На столе стояла ваза со свежими полевыми цветами. Вскоре был готов ужин. Ужинали всей семьей. За столом делились последними новостями и строили планы на завтрашний день – 22 июня.
После ужина Сашок уселся к отцу на колени и долго рассказывал про свои дела и про свои игрушки,потом попросился спать.
Сон… Как он был тогда сладок и крепок после утомительного рабочего дня!
… Вдруг раздался неожиданный сильный взрыв. От мощного удара взрывной волны дом зашатался. Треск и звон оконных стекол… Что-то сдавливающее прошло по всему телу офицера. Он вскочил с постели и, ничего не понимая, бросился к выходу. Но дверь комнаты не открывалась,она оказалась заваленной обрушившимся потолком кухни.В углу плакал перепуганный Саша. Жена сидела на кровати с распущенными волосами и испуганными глазами смотрела на мужа. Новые удары взрывов потрясли весь дом. «Что это такое?» - послышался голос жены. Не отвечая, Вологин Н.П. быстро подхватил левой рукой сына, а правой обмундирование и портупею с пистолетом, вылез наружу через разбитое окно и крикнул жене: «Сима, беги за мной!» Кругом все горело. Огненные языки пламени озаряли местность.Воздух наполнился едкой гарью, дымом и пылью.
В этот момент офицер принял твердое решение: «Бежать в цитадель крепости». Держа сына на руках, он бежал, не оглядываясь, по направлению к Холмским воротам, изредка окликая жену:«Сима! Не отставай!»Подбегая к мосту, он оглянулся и увидел недалеко от себя жену. Она, тяжело дыша, бежала за ним, нагнувшись,с распущенными волосами, в одной нательной рубашке. Вдруг… совсем рядом раздался новый сильнейший взрыв. Падая от ударной волны, он быстро схватил обеими руками плачущего сына и лег на землю, закрыв его собой. Когда все стихло, он пришел в себя и понял, что его обмундирование, которое он нес в руках, унесло взрывом. Он был в одних трусах, при нем оставались плачущий сынишка и портупея с пистолетом. Внезапно он услышал совсем рядом немецкую речь и бросился бежать к Холмским воротам, перебежал по мосту реку Муховец и через арку ворот проник в цитадель крепости. Здесь он увидел выдвигающуюся группу красноармейцев с оружием, многие из них узнали офицера. «Быстро к мосту! Там немцы!» - отдал команду офицер.Солдаты побежали к мосту, развернулись в цепь и залегли, заняв оборону. К Вологину Н.П.подбежал знакомый красноармеец Иван Мельников и спросил: «Товарищ младший лейтенант! А где Ваша жена?» Оглянувшись,Вологин Н.П.посмотрел по сторонам, но жены не увидел; ответил: «Она бежала за мной…» «Вы и мальчик ранены», - сказал Мельников, показывая на окровавленную ногу сына, которому осколком раздробило пятку. Мельников взял сына на руки и понес в подвальное помещение, где уже собирались члены семей офицеров, там раненую ногу мальчика быстро обработали и перевязали. А Вологин Н.П., не раздумывая, побежал обратно искать жену.Он долго звал и искал ее, но жены нигде не было. Немцы открыли сильный ружейно-пулеметный огонь, он был вынужден лечь и отползти по-пластунски к стене крепости. Красноармеец Моршнев принес ему новое обмундирование и солдатские сапоги.
Младший лейтенант стал одеваться, но тут невдалеке разорвался снаряд. Он почувствовал, как ноги его обожгло чем-то горячим и потекла теплая кровь. С помощью подошедших солдат он дошел до подвального помещения, где знакомый санитар Милькевич быстро сделал ему перевязку. Здесь ему доложили, что обороной руководит полковой комиссар Фомин Е.М. и что его командный пункт находится в здании инженерного управления. После перевязки он немедленно направился на командный пункт, там увидел полкового комиссара Фомина Е.М., стоящего в полной военной форме и отдающего распоряжение какому-то незнакомому лейтенанту, подойдя к начальнику по уставу, четко доложил: «Товарищ полковой комиссар! Командир взвода18-го отдельного батальона связи младший лейтенант Вологин прибыл в Ваше распоряжение».
«Вы назначаетесь командиром участка обороны возле Холмских ворот. Немедленно выполняйте!»- поставил задачу полковой комиссар. Повторив приказание, Вологин Н.П.побежал в указанное и хорошо знакомое ему место.
Казарма, где предстояло держать оборону у Холмских ворот, была расположена в стене крепости. Окна были забаррикадированы, на полу в беспорядке валялся казарменный инвентарь. Встретивший Вологина младший лейтенант Забирко доложил,что его группа успешно ведет огонь по немцам, которые пытаются переправляться через реку Муховец, и показал рукой в другой конец казармы, где вела огонь вторая группа бойцов, но офицера там не было. Вологин Н.П. направился к этой группе. Один из сержантов доложил ему обстановку и выразил озабоченность из-за нехватки боеприпасов и даже оружия, так как в группе довольно много было новобранцев, которые только что прибыли в часть и еще не получили оружия. Красноармеец Мельников доложил, что он знает, где достать оружие и боеприпасы и попросил выделить ему в помощь несколько человек. Набралось 7 человек добровольцев и Мельников повел их через образовавшийся пролом в стене.А через полчаса Мельников докладывал: «Автоматы,патроны, гранаты доставлены». Для приведения оружия в боевое положение была организована отдельная команда бойцов, которой было приказано снять с автоматов, хранившихся на складе, толстый слой консервирующей смазки. Кроме того, конечно же, новобранцы видели автоматы впервые и не знали, как с ними обращаться. Пришлось довести до них краткий инструктаж по назначению, устройству, принципу действия автомата ППШ и его боевому применению. Этот краткий инструктаж был проведен Вологиным Н.П. весьма вовремя. Как только он был закончен, начали поступать доклады от наблюдателей: «Немцы;… Немцы!» Увидев, как от автоматных очередей падают атакующие немецкие солдаты, молодые красноармейцы поверили в силу своего оружия. Это многим вселило уверенность в устойчивости обороны крепости .
После нескольких атак противника снова выявилась нехватка боеприпасов. Тогда команде Мельникова была поставлена новая задача: создать запас боеприпасов как можно больше, кроме того, было дано задание достать перевязочные средства и необходимые медикаменты. Эти задачи были выполнены. В дальнейшем команда Мельникова продолжала бесперебойно снабжать боевую группу младшего лейтенанта Вологина боеприпасами, даже тогда, когда горели склады с боеприпасами и существовала реальная угроза взрыва наших боеприпасов, бойцы команды самоотверженно бросались в огонь и извлекали оттуда ящики с патронами и гранатами. На пути команды появлялись немцы, с которыми Мельникову приходилось вступать в бой, были и рукопашные схватки.
Атаки немцев в районе Холмских ворот следовали одна за другой. Немцы настойчиво пытались прорваться в крепость через мост с Южного острова, но это им не удавалось. Не удавалось им и форсирование реки Муховец на многочисленных моторных лодках, резиновых лодках и понтонах. У Холмских ворот враг потерял не один десяток своих лодок и не одну сотню своих солдат. Берега реки Муховец были усеяны вражескими трупами. Но после каждой неудавшейся атаки фашисты с яростью открывали ураганный артиллерийский огонь. Бомбила крепость и немецкая авиация. В такие минуты порой казалось, что буквально все рушится и горит. Иногда от дыма и гари нечем было дышать и приходилось надевать противогазы. Но сломить дух защитников крепости врагу так и не удалось.
Но однажды как-то все сразу стихло. Высоко над горизонтом светило яркое солнце. Где-то вдали еле слышались артиллерийские раскаты. На горизонте стояли черные столбы дыма. И вдруг… в воздухе появились наши истребители и над Брестом завязали воздушный бой с немецкими самолетами. Защитники крепости так были рады, что многие закричали:«Ура! Наши скоро придут к нам на помощь! Мы должны держаться!»
Атаки фашистов продолжались. В один из дней им удалось прорваться в цитадель крепости в районе Тираспольских ворот и занять клуб 84-го стрелкового полка и столовую командного состава. К Вологину Н.П. прибежал посыльный и передал приказание явиться к полковому комиссару Фомину на командный пункт. Когда он прибыл, там уже находились лейтенант Егоров и младший лейтенант Забирко. «Вам,товарищ Вологин, совместно с Забирко и Егоровым необходимо решительной контратакой выбить фашистов из клуба», - приказал полковой комиссар. Контратака была тщательно спланирована. В назначенное время две боевые группы: Вологина и Егорова, сосредоточившись в одном из зданий крепости, по команде «Вперед!» с криком «Ура!» бросились к клубу. Боевая группа Забирко поддерживала их огнем. В это же время бойцы 333-го стрелкового полка с криком«Ура!» устремились к столовой командного состава. Не выдержав внезапной и дерзкой атаки защитников крепости, фашисты в панике прыгали в окна и разбегались в разные стороны, но автоматные очереди и отдельные меткие выстрелы, пулеметный огонь красноармейцев из зданий крепости настигали и уничтожали их на открытой площади цитадели. В результате контратаки цитадель крепости была полностью освобождена от фашистов с минимальными потерями.
В один из дней прозвучал доклад наблюдателя:«В воздухе немецкий шар!» Вологин и Забирко бросились к окну и увидели, что над железнодорожным мостом через реку Буг завис воздушный шар крупных размеров. Стало ясно, что с него немцы корректируют огонь своей артиллерии по крепости. По приказу полкового комиссара Фомина Е.М. по нему был открыт огонь прямой наводкой из 45 мм пушки. После пятого выстрела шар начал быстро спускаться на землю.
В это время со стороны Южного острова из мощного репродуктора защитники крепости услышали русскую речь. Им предлагали сдаться в плен, заявляя, что сопротивление бесполезно. Сдавшимся гарантировалась жизнь. В заключении был предъявлен ультиматум: если через час защитники не сдадутся, то они будут смешаны с землей.
Когда прошел час, немцы открыли мощный артиллерийский огонь, после которого пошли в атаку. Но как ни тяжело было защитникам крепости, они, хотя и с потерями, отбили и эту атаку. Тогда фашисты пошли на новую подлость. На Южном острове они собрали наших женщин, вывели их на дорогу, ведущую к Холмским воротам, надели белые медицинские халаты и под прикрытием женщин двинулись к крепости. Когда женщины подошли к мосту, защитники крепости услышали их голоса: «Товарищи! Позади нас идут немцы. Бейте их. Нас не жалейте…» Защитники крепости открыли прицельный огонь и уловка фашистов не удалась.
Были случаи, когда фашистские диверсанты, переодетые в нашу форму, пробирались в крепость и тихо ножами уничтожали командиров. Было приказано повысить бдительность при выявлении таких диверсантов - расстреливать их немедленно.
Казармы 84-го стрелкового полка, где оборонялись боевые группы Вологина и Забирко, после многочисленных бомбежек с воздуха и регулярных артиллерийских обстрелов их противником по несколько раз в день получили серьезные разрушения. Оборонявшие их подразделения стали нести большие потери.Тогда последовал приказ полкового комиссара Фомина Е.М. – незаметно покинуть эти казармы и занять оборону в казармах саперного батальона, которые к тому времени имели всего лишь незначительные повреждения. Этот переход был произведен в ночь с 24 на 25 июня 1941 года. Всю ночь красноармейцы переносили раненых, переводили женщин и детей. Здесь Вологин встретился со своим сыном. Саша изо всех сил прижался к отцу и со слезами просил, чтобы отец не уходил от него, и спрашивал: «Когда придет мама?»
На новом месте боевая группа Вологина получила приказ занять оборону на втором этаже казармы над Трехарочными воротами с задачей: держать под обстрелом берег реки Муховец. Пулемет«Максим» установили на окне в сторону Трехарочного моста. Рядом заняла оборону боевая группа младшего лейтенанта Забирко.
Боевым группам приходилось вести боевые действия не только в назначенных секторах обороны. Зачастую они вынуждены были совершать различные маневры и бить врага там, где придется. Как-то после одного из боев к Вологину подошел младший лейтенант Забирко и доложил: «В столовую саперного батальона прорвались немцы, засели там и из окон кухни поражают наших бойцов автоматным и пулеметным огнем. Необходимо как можно быстрее выбить их оттуда».
Была собрана команда добровольцев – человек 15. Офицеры, осторожно приблизившись к столовой, осмотрели пути подхода к кухне и установили: через основной вход пробраться к кухне невозможно, так как он находится под аркой Трехарочных ворот, а это место свободно простреливается противником.На окнах – металлические решетки. Тогда Вологиным было принято решение: пробить на втором этаже внутреннюю стенку, пройти через пролом и по лестнице спуститься в кухню. С гранатами и автоматами команда во главе с офицерами, проникнув через пробитое отверстие в стене, осторожно спустилась по лестнице на нижний этаж и попала в помещение кухни, но там никого не было. Красноармейцы медленно и бесшумно прошли раздаточный цех и увидели в стороне массивную дверь, за которой, очевидно, находилось какое-то подсобное помещение кухни. Оттуда послышался шорох. На команду – «Кто здесь– выходи!» - никто не отозвался. Тогда за дверь одна за другой полетели две гранаты. После того, как грохот разрывов стих, дверь отворилась, и оттуда вышли четверо уцелевших немцев с поднятыми руками и обсыпанные штукатуркой. При обыске у них обнаружили карту с нанесенной обстановкой, советские часы, звездочки от фуражек, советские и польские деньги, другие награбленные вещи. Пленных доставили в штаб обороны. Там их допросили, а потом – расстреляли.
В кладовой кухни были обнаружены продукты: сухари,хлеб, картошка,овощи, сырое мясо. Все это было доставлено в подвал, где находились женщины, дети и раненые.
Особенно трудно стало с водой. И хотя река Муховец находилась в десяти-двенадцати метрах от стен обороняемых казарм, но к ней не только подойти, но и подползти было невозможно. Тогда бойцы изобрели такой способ: к длинной веревке привязывали флягу за горлышко, отдельно, к одной из стенок фляги плотно привязывалось грузило, фляга забрасывалась в реку, тонула, в нее набиралась вода, после этого флягу тянули за длинную веревку к себе. Но этого было далеко не достаточно.
