не в обиду Игорю 25, но евреи они и в африке евреи
Жизнь, тем не менее, шла своим чередом. Пришло время Брестской крепости. Мы узнали подробности о ней от писателя Сергея Смирнова. Огромное спасибо ему за это! Но, как сказал однажды один мой знакомый, сегодня знаменитый артист и режиссер, «это было не всей правды!»
Вся же правда состояла, прежде всего, в том, что фактически крепость не нужно было оборонять. Красная Армия ее бросила за ненужностью. Впопыхах забыв (а может, и не забыв) там комендантские, хозяйственные и музыкантские подразделения во главе с полковым комиссаром Ефимом Моисеевичем Фоминым, который даже не знал, что официально началась война. Который решил: «А вдруг это провокация своих? А вдруг испытывают оставшихся бойцов (которых в израильской армии называют «джобниками», т.е., не боевого состава) и его лично, комиссара Фомина?».
И тогда он решил защищать крепость. В ходе первых боев выяснилось, что враг настоящий. Крепость продолжали защищать. До последнего патрона. Последний патрон наступил через 7 дней. Этот последний патрон солдаты Фомина, в полном соответствии с учением Партии и лично полкового Комиссара предложили пустить себе в голову. Однако полковой комиссар Фомин, собрав всех защитников крепости, вдруг неожиданно для бойцов сказал: «Пуля на ваши головы найдется и у врага. А ваш последний патрон выпустим в головы врага. Сохраняя себе шанс остаться живыми». Что и было сделано. После чего оставшиеся в живых бойцы во главе со своим комиссаром оставили крепостные казематы и предстали перед врагом. Оборванные, голодные, с оружием, но без патронов. «Коммунисты и евреи есть?», спросил старший из врагов. «Есть», ответил кто-то из красноармейцев. Его, коммуниста и еврея в едином лице, Ефима Моисеевича Фомина, единственного и не стало. Остальные, спасенные им от последнего собственного патрона, в большинстве своем дожили (по-разному) до конца войны.
Интересно, что комиссар Фомин на много лет предвосхитил появление одной из главных боевых заповедей Армии обороны Израиля: «Если ты уже не в состоянии сражаться и не можешь покинуть поле боя, – сдавайся в плен, сохрани возможность остаться в живых». Благодаря этой заповеди израильская армия сохранила в живых десятки своих бойцов.
Впрочем, и «это не всей правды». В тот последний 7-ой день обороны крепости не все собрались по приказу Фомина. Майор Гаврилов не собрался. Он остался на месте в глубоких казематах. Как он сам потом рассказывал в частных беседах: «Я пратался, пратался, пратался и пратался». Он потерял всех своих бойцов, много недель питался комбикормом, найденным в конском навозе. Потом попал в плен, потом попал в ГУЛАГ, потом просто сидел за спекуляцию, потом где-то как-то жил. Ошеломленное правдой С. Смирнова, советское правительство решило хоть кого-нибудь из защитников Брестской крепости сделать живой легендой и… Героем Советского Союза. Выбор пал на Гаврилова…
Эту всю правду узнал режиссер-документалист Изя Пикман, приступая к съемкам серии фильмов о Брестской крепости и ее героях. Узнал и задумался. Всю жизнь его девизом было: «Если не можешь сказать правду, хотя бы не ври». Это «хотя бы не ври» он и поставил своей задачей. Фильмы получились хорошие, очень хорошие. Но высшим своим достижением Изя Пикман считал вставленную в один из фильмов (представляю, каких усилий ему это стоило) фразу полкового комиссара Ефима Моисеевича Фомина о последней пуле. (Это было фактически единственное публичное упоминание его отчества. Вспомните упомянутые в начале историйки про имена и отчества). Именно она, эта ключевая фраза сохранила жизнь многим защитникам Брестской крепости и позволила создать о них фильмы – последнюю крупную удачу Изи Пикмана.
