Этим я и занимался при подходе к месту расположения своего батальона. На пути следования попадались
раненые бойцы, командиры, женщины. Горел автопарк. Встречавшимся мне бойцам и командирам
батальона отдал распоряжение выводить коней и ликвидировать пожары. Попал в казарму, когда
уже стало светло. Повсюду лежали трупы убитых бойцов и командиров. Минут через 15 после меня
прибыл командир второй роты младший лейтенант Жуков (младший лейтенант П.И. Жуков -
командир стрелкового взвода 125-го стрелкового полка), проживавший на квартире в городе
Бресте. В это время снарядом разбило лестницу, ведущую на второй этаж, где размещались первая
и вторая роты. Бойцы, находившиеся там, спускались через окна, используя полотенца и простыни.
(Важно - датировка прихода Ландышева. Артогонь был полчаса. Ландышев прибежал в 3.45, Шабловски йбежал и видел что спускаются по прстыням. Значит Шабловский (живший рядом) был позже Ландышева, тогда же когда Жуков (из текста) то есть в 4 часа. . Почему?)
Приведенные в боевой порядок отделения направлялись мною на вал крепости с задачей
окопаться и уничтожать живую силу противника. К этому времени уже везде шли бои: в городе,
вдоль Каштановой улицы, в крепости. Сильная бомбежка и артиллерийский обстрел не
прекращались весь день. Мы видели, как по мосту, на плотах, лодках и других средствах
переправлялись через Буг немецкие части. По шоссе двигались вражеские войска, главным
образом мотоциклы, бронемашины. По ним стреляли и те, кто находился в крепости, и те, кто был
вне ее.
Еще в первой половине дня в крепость с боем вошел начальник ветеринарной службы 6-й дивизии
подполковник Лапшин (майор К.В. Лапшин был начальником снабжения дивизии. Ныне офицер
запаса). С ним было до взвода стрелков и автоматчиков. Он разыскивал командиров
подразделений, чтобы передать им приказ комдива о выходе из крепости и о занятии обороны на
высоте Песчаной, расположенной в пяти километрах от Бреста по дороге на Кобрин. Этот приказ
он передал и мне.
Подразделения мои вели огонь с вала крепости, уничтожая фашистов, напиравших со стороны
кладбища. Иногда колонны вражеских мотоциклистов пытались на полном ходу ворваться через
крепостные ворота, но организованный пулеметный и ружейный огонь заставлял их поворачивать
обратно. Зенитные установки должны были поддерживать огнем выход подразделений из
крепости. Свою задачу они выполнили отлично. Кроме этого, помощь нам оказывали два взвода 2-й
стрелковой роты.
Остальным подразделениям было приказано во что бы то ни стало выйти из крепости и занять
оборону на высоте Песчаной.
Старшина 2-й стрелковой роты Рахимбаев, казах по национальности, обеспечил нас ручными
гранатами. Выйти из крепости оказалось не так просто. К нашему подразделению пристроилась
большая группа гражданских лиц, работавших в разных тыловых подразделениях,
расквартированных в крепости. Все они были без оружия. Эта группа в 150-200 человек нас
демаскировала. Подполковник Лапшин находился вместе со мной. Немцев около стен крепости не
было. Мы двигались стремительно. Когда передовые бойцы достигли первого дома комсостава,
враги пытались нас окружить, но станковые и ручные пулеметы открыли такую стрельбу, что немцы
вынуждены были залечь. Мы рассредоточились.
Однако задерживаться было нельзя. С каждой минутой гитлеровцев становилось больше и
больше. Поэтому мы начали мелкими перебежками продвигаться вперед, держась правее дороги.
Путь себе прокладывали ручными гранатами, а с валов Северного укрепления (Кобринское
укрепление) нас поддерживали пулеметчики.
Все попытки гитлеровцев задержать нас не имели успеха, бойцы геройски дрались. Немцев на
близкое расстояние мы не подпускали, так как гранат было достаточно. Однако при подходе к
городу не обошлось без рукопашной схватки. С криком «За Родину!» мы прорвались.
Продвижение по городу происходило легче, передовые немецкие части в Бресте не
задерживались, а тыловые еще не подошли. По улицам патрулировали мотоциклисты, но мы их
умело обходили.
