младший сержант Крутченский Георгий Васильевич
Крутченский Г.В.(455 сп):
"...26 июня (прим.- 24 июня) боеприпасы были истощены, полубашня разрушена. Нам удалось форсировать реку, добраться до внешнего земляного вала. Некоторые преодолели его. Однако немцы окружили нас, многих пленили. Мне с несколькими бойцами удалось избежать пленения и вернуться обратно в Цитадель...".
сержант Клопов Константин Васильевич
Клопов К.В.(333 сп):
"...На другое утро было приказано подготовиться к контратаке с форсированием Мухавца, чтобы отбросить группировку врага, вклинившуюся по реке в центр крепости и мешавшую соединиться с соседними бойцами. Контратака была молниеносной - две коротких перебежки и мы уже в реке. Вода кипела от снарядов и пуль. Здесь погибло много наших товарищей от того, что нас расстреливали в упор и потому, что не все хорошо плавали. На середине реки меня, видимо, немного оглушило, я очнулся уже у самого берега. Форсировав реку, наша группа разделилась. Одни прорвались в направлении северо-восточной части крепости, другие преследовали отступивших фашистов до шоссе Варшава-Минск. В это время наша группа (человек 11) заняла оборону на правом фланге. По шоссе непрерывным потоком шли тяжелые автомобили с пехотой и артиллерией и другая боевая техника. Из вооружения у нас оставалось - у меня автомат, у остальных пистолеты "ТТ". Помню только троих участников нашей контратаки - старшего лейтенанта, заведующего складом боепитания старшего сержанта Семенова и Ильичева. Здесь, на открытом месте, силы стали совсем неравными. За какие-то полчаса участок нашей обороны буквально перепахали бомбы и снаряды. Во время этого налета меня ранило осколком в бедро правой ноги. Когда кончился обстрел, по шоссе быстро подъехали две машины, обтянутые полотнищами с красным крестом. Мы даже не стреляли по ним, считая их машинами Красного Креста. Но зато они сразу же открыли огонь из двух пулеметов и двух десятков автоматов. Оказалось, что это были бронемашины. Ударом приклада меня заставили подняться, и с помощью товарищей я добрался до шоссе. Здесь только дошло до сознания, что мы попали в фашистский плен. При обыске у меня нашли в карманах брюк пистолетные патроны, а в гимнастерке комсомольский билет, за что получил несколько ударов сапогом...".
лейтенант Соколов Василий Васильевич
Соколов В.В.(333 сп):
"...25 июня (прим.- 24 июня) запасы патронов уже были резко ограничены и командование приняло решение идти на прорыв моста, а там, в случае удачи, разбрестись по кустарнику для присоединения к своим частям, потому что нам все еще были слышны крики "Ура!" и перестрелка вне крепости. Наше командование стало готовить подразделение на решительную атаку с целью, во что бы то ни стало пробиться хотя бы нескольким бойцам для установления связи с большой землей. Было решено овладеть мостом, который находился от костела влево, если находиться в подвалах 333 полка. Были собраны командиры, командовал старший лейтенант, лет 45, худощавый, любил говорить: "Мы в Финляндии не то видали" (прим.- возможно старший лейтенант Семенов Н.Г.). Под вечер мы, человек 150 из 333 полка, пошли на прорыв моста. Я двигался с расчетом станкового пулемета "Максим" в качестве первого номера, моими помощниками были один боец и два юноши лет по 13-14. А когда боец погиб, на его место добровольно стала девушка медфельдшер, хорошо помню ее два кубаря на петлицах. Я с одним воспитанником потащил пулемет, а второй должен был снабжать патронами. "Максимку" тащили ползком. Мы удачно прошли метров около двухсот. Немцы скоро обнаружили нас и открыли ураганный огонь по нашей цепи. Завязался ожесточенный бой. Но плохо было тем, что цели нам были плохо уязвимы, а мы находились на ровном низком месте. Послышались стоны раненых. Нашему расчету удалось выйти на левый фланг, и мы таким образом вовремя поддержали товарищей. Мы открыли огонь и как было легко на душе, когда фашисты метались, не зная куда бежать. Атака была жестокая, напористая и смелая, правда была очень порывиста, мы резко отставали от атакующего подразделения. Мой расчет находился на левом фланге. Однако фашисты в этой засаде довольно многочисленный держали отряд, не меньше двухсот человек. Очень часто враг приковывал наших атакующих к земле, но местность была очень выгодна для ведения огня нашего расчета. Много раз приходилось вести огонь через головы своих, то есть когда они были неприятельским огнем прижаты к земле. Наша цепь продвигалась медленно. Атака продолжалась около двух часов, мы продвинулись очень далеко, некоторые вышли за мост, некоторые бросились вплавь через реку. Не дошел до моста метров 25. Очнулся я под вечер, часов около 10, лежа в лодке, переезжая через Буг, видя перед собой своих товарищей по борьбе и на концах лодки фашистских автоматчиков. Был весь в крови, но ранений нигде не чувствовал. Оказывается я был контужен в голову и потерял сознание, а когда меня облили водой я пришел в себя. Страшно болела голова, по всей вероятности меня ударило в шлем по голове. Было ясно: я пленен. Со мной находились 4 здоровых, то есть не раненых наших бойцов. Товарищи сообщили, что части бойцов и командиров удалось вырваться из крепости. Перебравшись на вражеский берег реки, меня товарищи положили на плащ-палатку и вынесли на берег реки в укрытие, в виде лощины. Меня оставили возле куста, а товарищей повели дальше в болотце, но мне было видно, что наших людей там располагалась большая группа. Уже темнело. Через несколько минут ко мне подошли немец-переводчик и два наших бойца, а за ними немецкий офицер. Переводчик предложил бойцам нашим определить меня, не политрук ли я. Правда волос на голове у меня был подстрижен под машинку, потому что в училище волос длинный носить нам не разрешали. На голове у меня заметно бросалась в глаза лысина, это видимо смущало немцев, что я не из рядовых. Но после того как бойцы заявили, что я солдат, их отвели обратно...".
Щербаков Ф.И.(333 сп):
"...Перед прорывом спрятали комсомольские документы в подвалах полка. Форсировав Мухавец прошли с километр и были схвачены фашистами...".
Журнал боевых действий 45 пд от 24.06.41 года (2.00.—21.40.):
"...Примерно в 18.00. командиры 133 и 135 пп сообщают, что между действующими на Северном острове подразделениями обоих полков возникла открытая на восток брешь. После различных запросов и составления личного впечатления на дивизионном КП командир дивизии приказывает использовать разведывательный дивизион, если он не связан задачами по охране Бреста. Командиру 45 дивизиона (оберст–лейтенант фон Паннвиц) подчинены подразделения 3 пб 133 пп, действующие на Северном острове. Дивизиону поручено занять восточный край внутреннего вала Северного острова между 135 пп и 3 пб 133 пп и сдерживать попытки прорыва...".
НОЧЬ 24-25 ИЮНЯ - "КРОВАВЫЙ ПРОРЫВ".
Боевое донесение 45 пд о занятии Брест-Литовска от 8.07.1941 года:
"...Оживленное огневое действие русских из их гнезд сопротивления давало повод ожидать ночью новых попыток прорыва. Поэтому для прикрытия одного слабого места в кольце между 135 пп и 3 пб 133 пп ночью был выставлен еще 45 разведотряд. И действительно ночью русские танкисты и пехотинцы пытались прорваться, встретили отпор...".
0.00. - подразделения 45 ро скрытно занимают вершину вала ПКТ-145 и срочно обурудуют позиции, о чем в 0.30. немедленно доложено на КП 45 пд. Это послужило роковым обстоятельством. Командование сводной группы знало, по предыдущему прорыву, о пулеметах на ПКТ-143, но о разведчиках Паннвица не догадывалось. И запланированный на это же время прорыв начался...
Прорывающихся расстреливают практически в упор с валов ПКТ-143 и ПКТ-145. Также свою лепту вносят и пулеметчики 3 пб 133 пп с вершины клуба 98 опад. Огненный мешок, огненный плен...
Вологин Н.П.(18 обс):
"...Комиссар Фомин вторично собрал всех командиров. Решено было послать вторую группу на прорыв. Эта группа по численности была меньше первой. Командовал ею лейтенант Егоров. Ему было приказано, как только он достигнет противоположного берега реки Мухавец, окопаться и своим огнем поддерживать наш прорыв. В полночь группа Егорова пошла на прорыв, но не успели красноармейцы подплыть к противоположному берегу, как немцы осветили всю местность и открыли пулеметный и орудийный огонь. В результате не было никакой возможности поддерживать своим огнем группу Егорова. Нам пришлось уйти в укрытие...".
старшина Солозобов Василий Степанович
Солозобов В.С.(84 сп):
"...Готовилось что-то особенное. Каждый человек был напряжен до предела. К этому времени в трубах здания устроились снайперы, откуда им было удобно выбирать цели, а из амбразур и оконных проемов обоих этажей наши пулеметы вели огонь по укрепившимся на том берегу Мухавца немцам. Через некоторое время, выждав удобный момент, наша первая группа добровольцев пошла на прорыв. Часть людей направилась к мосту, а часть через реку. Обливаясь кровью, герои погибали от пуль врага. Лишь немногим удалось прорваться на другой берег. Темно было лишь в помещении, а вокруг светло, как днем. Немцы все время пускали осветительные подвесные ракеты. Из штаба обороны участка, снизу, нас предупредили, что надо усилить огонь. Я догадался, в чем дело: наши ушли на прорыв. Через час я узнал о его неудаче...".